Не откладывая приказ начальника в долгий ящик, Валентина в срочном порядке принялась организовывать художественную самодеятельность. Круглов тоже постарался: привез старенькое, но крепенькое и настроенное пианино, которое отдала за ненадобностью какая-то старушка, поскольку играть уже было некому в семье, и оно лишь место занимало и без того в небольшой комнатке. Кроме этого, снабдил клуб ватманом, разноцветной бумагой, акварельными и масляными красками, а также кистями.
Бывшая музработница вместе с помощницами – Беловой и Омулевой — привели клуб в порядок, приходя сюда по выходным и после работы. Они добросовестно чистили, мыли и красили его, а также собственноручно рисовали и развешивали плакаты и картины. Вот такие были таланты у девушек, которые не прочь были проявить себя.
Наде Беловой двадцать три года. Это такой возраст, когда ты молода, красива, и полна сил. Многие девушки в таком возрасте уже замужем, имеют одного или два карапуза, а незамужние стараются быстрее выйти замуж. Наде тоже хотелось выйти замуж, но только по большой любви, а ей до сих пор в этом не везло.
И вот ей очень приглянулся капитан - понравился своей выправкой, статью, строгостью и, конечно же, внешним видом. Она влюбилась в него, как только увидела, еще до того, как узнала о запрете в Уставе. А как узнала, пригорюнилась, но вида не подавала и ни с кем из новых подруг не делилась, боясь, что ей никто не посочувствует и не поможет добрым советом. Он же ничем не отличал её от других поселянок.
"Конечно, - вздыхала она, - была бы я накрашена и разодета, как артистка, он бы сразу обратил на меня внимание". Но где же ей взять косметику и наряды здесь? И она додумалась изготовить себе из красок косметику: тени, губную помаду, пудру и румяна.
Идя в клуб, она навела на лицо красоту своей косметикой, но несколько переборщила. Валентина с Ольгой ушли вперед и не видели её боевого раскраса. Но Лещев, увидев ее, задержал на крыльце.
- О-о, фу ты-ну ты! - он удивленно поднял брови. - Для кого накрасилась, Белка? Ах, какая краля!
- Я тебе не Белка и не краля, - вспыхнула она.
- Да ладно задаваться! Намазалась, как шильда. Сотри и не позорься.
- Тебе-то какое дело? - огрызнулась она, направляясь в клуб.
- Ну-ну! Иди, еще кого-нибудь посмеши! - усмехнулся он, глядя ей вслед.
Встреча с Лещевым только расстроила девушку. Неужели она и вправду так смешно выглядит? Надо будет в клубе пойти в туалет и посмотреть на себя! Но придя в клуб, Надя, забыв про свое лицо, принялась дорисовывать плакат, расположившись на полу. За этим занятием и застал ее начальник профилактория.
- Гм, а у вас неплохо получается, - вдруг услышала она над головой его бархатный голос. Она подняла голову, и он увидел ее лицо. Брови его поползли сначала вверх, а потом к переносице. Она вскочила на ноги и смущенно поздоровалась:
- Здравствуйте, Павел Петрович!
- Здравствуйте,..Белова! — он на секунду замолчал, подбирая слова. - Вы себя в зеркале видели? - наконец он произнес жестким тоном. – Что это у вас на лице?
Растерявшись, девушка не знала, что ответить.
Подавляя смех, начальник постарался придать голосу строгость. – Что вы сделали со своим лицом, я вас спрашиваю?
- Это м-макияж, - проговорила она дрогнувшим голосом и опустила голову.
- Макия-яж? - протянул Круглов. – Идите и умойтесь немедленно! Чтобы впредь я такого макияжа не видел!
- Знаете, я вам не маленькая девочка и имею права краситься. Сами сказали, что здесь не тюрьма, – вдруг вспылив, попыталась она защититься.
Он с трудом сдерживал себя, чтобы не схватить грубиянку за руку и силой повести в умывальню.
- Три наряда вне очереди за неуставное поведение! Ишь какая: право она имеет! – проговорил он сурово и направился в клуб на поиски Валентины.
Оставшись одна, Надя дала волю слезам, размазывая краску по лицу и, прикрывая лицо руками, поспешила в умывальню, боясь попасться еще кому-нибудь на глаза, и там с мылом стала смывать с лица всю "красоту".
Найдя Валентину, Круглов сказал ей про дисциплинарное взыскание Беловой; это означало, что Надя понесла наказание: три дня подряд чистить картошку и убирать на кухне после ужина.
- За что он тебе наряд влепил? – позже спросила помощница бригадира, подойдя к Наде.
- За макияж! – насупившись, ответила она и рассказала, как все было.
- Вот тебе и макияж! Хотела покрасоваться, а для чего, спрашивается? Кому ты хотела тут понравиться? Тут же нет ни одного нормального мужика.
- Я ему хотела понравиться, Круглову, – призналась Надя, пряча глаза.
- Что?! – Валентина прикрыла рот ладонью, чтобы не рассмеяться. — Ну, рассмешила, девонька! Нужна ты ему, как корове седло! У него на воле такие тетки имеются — красивые, образованные, богатые! Не чета тебе! — она вспомнила белокурую инспекторшу, кокетничавшую с капитаном, - А что у тебя есть? – Только смазливое личико, и больше – ничего! Мой совет тебе: живо брось эти глупые мысли, живи и спокойно отрабатывай свой срок, пока не выйдешь, а на воле найдешь себе под стать. Так что, после ужина останешься в столовой чистить на завтра картошку.
Пропесочив таким образом Беловой мозги, Валентина принялась за составление репертуара. Накануне начальник, по ее просьбе, привез много музыкальной литературы. Она уселась за стол и, обложившись ею, стала внимательно просматривать один сборник за другим, выбирая подходящее. До отбоя она составила примерный репертуар для концерта.
После ужина Надя сразу отправилась на кухню, где её ждало ведро картошки. Она вздохнула и, взяв нож и тазик с водой, принялась чистить. Пока чистила, заметила, как на кухню заглянул капитан, вроде как за солью, но на на самом деле посмотреть, работает ли штрафница. "У, противный", - она показала ему язык, но так, чтобы он не видел, и продолжила чистку. После картошки она еще помыла кастрюли, и повариха отпустила её.
Уже после отбоя, лежа в постели, Надя с горечью вспоминала инцидент с противным капитаном. Разве так она представляла его реакцию на её макияж? В мыслях она представляла, что он, увидев ее, красивую и смущенную его вниманием, возьмет за руку и скажет: «Это вы, Белова? Я и не предполагал, что вы так очаровательны! Какой сегодня замечательный день! Давайте с вами встретимся сегодня вечером и погуляем немного. Погода сегодня так хороша!»
А что получилось на самом деле? – она вытерла слезы и нос простыней. - И зачем она ему нагрубила? Надо было извиниться и сразу уйти в умывалку. А теперь он ее невзлюбил, и даже смотреть на нее не захочет. Ах, дура я, дура! Размечталась! Права Валентина: надо выбросить эту дурь из головы и не мечтать о журавле в небе...
Круглов тоже не сразу уснул. Он вспомнил сегодняшний случай с Беловой, их разговор, почти дословно, и засомневался в правильности своего наказания. Уж больно он погорячился: как-никак, молодая женщина, девушка, можно сказать, и можно было бы ограничиться одним нарядом, это ведь не трудовое нарушение. Хотя, чего ей вздумалось краситься – кого-то уже присмотрела, вопреки устава? Этак, глядя на нее, другие женщины будут думать о своей внешности и к мужикам присматриваться. А этого допускать нельзя.
"И все же жалко девчонку. Ладно, завтра отменю наказание. Хватит с неё и одного раза", - подумав так, ему даже легче на душе стало, и он вспомнил, как самому приходилось в армии перечистить, наверное, тонны две этой картошки, пока служил, то за драку, то за опоздание с увольнительной, когда он долго не мог расстаться с девушкой, имя которой было не то Галя, не то Валя, но это было, конечно, наказание за нарушение воинской дисциплины.
продолжение: http://proza.ru/2022/11/16/975